Практика участия адвокатов в различных судебных процессах позволяет сделать вывод о том, что текст подп. 6 п. 3 ст. 6 Федерального закона об адвокатской деятельности – о фиксации адвокатом материалов дела – нуждается в корректировке.
В соответствии со ст. 6 Закона об адвокатской деятельности в полномочия адвоката, в частности, входит право «фиксировать (в том числе с помощью технических средств) информацию, содержащуюся в материалах дела, по которому адвокат оказывает юридическую помощь, соблюдая при этом государственную и иную охраняемую законно тайну».
В открытом заседании
Требования закона об обеспечении качества юридической помощи очевидно возлагают на адвокатов в том числе и обязанность фиксировать ход судебного разбирательства, проверять соответствие содержания составляемых протоколов судебного заседания всему произнесенному участниками процесса. Кроме того, фиксация всего сказанного в процессе позволяет своевременно вносить корректировки в тактику ведения дела, уточнять правовую позицию. Своевременное обнаружение адвокатом неточностей в протоколе судебного заседания и подача соответствующих замечаний позволяют надеяться, что эти замечания будут удовлетворены и учтены судом при вынесении решения по делу. Даже если в удовлетворении замечаний будет отказано, они все равно остаются в материалах дела, т.е. могут быть использованы при подготовке и подаче жалобы на решение суда, если доверитель с ним будет не согласен.
В случае разбирательства дел в открытом судебном заседании проблем в принципе возникать не должно. Согласно п. 7 ст. 11 АПК РФ, п. 5 ст. 241 УПК РФ, п. 7 ст. 10 ГПК РФ право на аудиозапись имеют как участники процесса, так и просто присутствующие в открытом судебном заседании граждане.
Дискриминация стороны защиты в закрытом заседании
Иначе обстоит дело при разбирательстве дел в закрытых судебных заседаниях. Причем перевести открытое судебное заседание в закрытое не так уж и сложно (п. 2. ст. 11 АПК РФ, п. 2 ст. 241 УПК РФ, п. 2 ст. 10 ГПК РФ), тем более если это не предусмотрено законом, а отдано на усмотрение суда.
И по всему этому огромному массиву дел существует запрет на аудиозапись хода судебного разбирательства. При рассмотрении таких дел просто присутствующих в судебном заседании граждан нет и не может быть по определению. Фактически единственными пострадавшими от такого запрета являются именно адвокаты и в результате их доверители. Все остальные допущенные в закрытое судебное заседание профессионально возразить против неточностей в протоколе судебного заседания просто не могут.
Иногда в ловушку незамедлительного запрета на аудиозапись попадают сами же юристы, добившиеся удовлетворения ходатайства о проведении судебного разбирательства в закрытом режиме. В этом случае остается только обучиться скорописи, стенографии и т.п., а в тексте замечаний на протокол судебного заседания утверждать, что вы записали абсолютно все, а в протоколе что-то отражено неправильно. В глазах суда такие утверждения в замечании выглядят несколько легковесно. А суд, рассматривающий жалобу на решение / приговор, стоит перед выбором: верить вашим замечаниям на протокол, неизвестно на чем основанным, либо – протоколу судебного заседания, конечно же, составленному секретарем судебного заседания по сделанной им аудиозаписи судебного заседания. Ссылка на сделанную адвокатом в нарушение закона скрытую аудиозапись закрытого судебного заседания приведет к негативным для адвоката последствиям, в том числе и дисциплинарным.
Ни адвокатов, ни их доверителей такое дискриминационное положение дел устраивать не должно. В отличие от других участников процесса адвокат, связанный рамками адвокатской тайны, действительно нуждается в праве на аудиозапись любого судебного заседания, как открытого, так и закрытого. И необходимость эта сугубо процессуальная.
Позиция Конституционного Суда
Определением от 17 июня 2010 г. № 794-О-О Конституционный Суд РФ отказал в принятии к рассмотрению жалобы гражданина А.В. Виноградова, которой оспаривалась конституционность ст. 241 УПК РФ в части, разрешающей вести аудиозапись судебного процесса только в открытом заседании. В своей жалобе в Конституционный Суд заявитель утверждал, что это законоположение, исключая возможность ведения аудиозаписи хода закрытого судебного заседания его участниками, лишает заинтересованных лиц права сослаться на нее при обосновании замечаний на протокол судебного заседания и при обжаловании приговора. По мнению заявителя, данная норма, нарушая его права на получение квалифицированной юридической помощи и на защиту от обвинения всеми не запрещенными законом способами, а также принцип равноправия сторон судопроизводства, противоречит ст. 45 (ч. 2), 48 (ч. 1) и 123 (ч. 3) Конституции РФ.
Конституционный Суд РФ не нашел оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению. Считаем, что аргументация определения должна быть приведена: «Регламентируя вопрос о фиксации хода и содержания судебного разбирательства, законодатель предусмотрел УПК РФ, что в протоколе судебного заседания, в том числе закрытого, обязательно указываются подробное содержание показаний допрошенных судом лиц, вопросы, заданные допрашиваемым, их ответы, обстоятельства, которые участники судебного разбирательства просят занести в протокол, и заявления, возражения и ходатайства лиц, участвующих в уголовном деле (п. 6, 10, 11 и 13 ч. 3 ст. 259). Согласно же ст. 260 данного Кодекса в течение трех суток со дня ознакомления с протоколом судебного заседания стороны могут подать на него замечания, подлежащие незамедлительному рассмотрению председательствующим; по результатам рассмотрения замечаний председательствующим в судебном заседании должно быть вынесено мотивированное постановление об удостоверении их правильности либо об их отклонении, которое вместе с замечаниями приобщается к протоколу судебного заседания. Приведенные законоположения не предполагают произвольное отклонение председательствующим поданных на протокол судебного заседания замечаний или лишение участников процесса возможности обжаловать само постановление об отклонении замечаний и ссылаться при обжаловании приговора на необоснованность такого отклонения, а в нормативной связи с другими положениями закона они не могут рассматриваться и как исключающие обязанность суда на основе принципа объективности вносить изменения в протокол судебного заседания в соответствии с поданными замечаниями.
Кроме того, поскольку в силу ч. 2 и 5 ст. 259 УПК РФ для обеспечения полноты протокола при его ведении нередко используются стенографирование, а также технические средства (фотографирование, аудио- и (или) видеозапись, киносъемка), письменный протокол судебного заседания в части, касающейся фиксации показаний и исследования иных доказательств, может в ходе судебного следствия рассматриваться как производное доказательство в сопоставлении с аудио- или видеозаписями, в которых непосредственно запечатлены ход и результаты судебного разбирательства (определение КС РФ от 2 июля 2009 г. № 1007-О-О). Соответственно, ч. 5 ст. 241 УПК РФ не может расцениваться как ущемляющая конституционные права заявителя в указанном им аспекте, поскольку уголовно-процессуальный закон содержит положения, гарантирующие достоверность фиксации хода и содержания судебного заседания».
Итак, фиксация хода и содержания закрытого судебного процесса Конституционным Судом признана достаточной. Более того, определение КС РФ по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит. Комментарии выводов Конституционного Суда, увы, представляются излишними. Каким же видится выход из сложившегося положения?
Необходимо внесение изменений в закон
Представляется необходимым изменить содержание подп. 6 п. 3 ст. 6 Федерального закона об адвокатской деятельности и адвокатуре и изложить его в следующей редакции: «6) фиксировать (в том числе с помощью технических средств) информацию, содержащуюся в материалах дела, по которому адвокат оказывает юридическую помощь, а также с помощью средств аудиозаписи фиксировать ход судебного разбирательства, соблюдая при этом государственную и иную охраняемую законно тайну». Таким образом законодательно будут зафиксированы особые полномочия адвокатов в закрытых судебных заседаниях. А необходимость наделения такими полномочиями обусловливается требованием Конституции о квалифицированной юридической помощи и обеспечении права на защиту.
"АГ" № 17, 2010