Госдума планирует провести первое чтение этих поправок уже 18 апреля. Главная мысль негативного отзыва ФПА в том, что передача СК права на создание экспертных подразделений приведет к «умалению независимости экспертных деяний». А это противоречит Уголовно-процессуальному кодексу (УПК), который запрещает эксперту, зависимому от сторон, принимать участие в производстве по уголовному делу.
В законе «О государственной судебно-экспертной деятельности» сказано, что эксперт «не может находиться в какой-либо зависимости от органа или лица, назначившего судебную экспертизу, и других лиц, заинтересованных в исходе дела».
«Законопроект повышает риски ситуаций, когда эксперт де-юре зависим от руководителя подразделения СК, а де-факто – от следователя СК, назначающего ему производство экспертизы. В этих случаях от его независимости ничего не остается», – говорится в отзыве ФПА для Госдумы. Между тем уже и сейчас возможности защиты по оспариванию заключений экспертов сильно ограничены.
Советник ФПА Евгений Рубинштейн пояснил «НГ», что современное состояние судебно-экспертной деятельности сложно назвать идеальным, но все-таки она развивалась «в сторону обеспечения реальной и процессуальной независимости экспертов». По его словам, зависимые и подчиненные эксперты всегда были выгодны следственным органам. И именно поэтому, отметил он, «экспертное сообщество избрало путь независимости, шагом к которому стало выделение в структуре экспертного сообщества некоммерческих структур, проводящих экспертизы и дающих рецензии на заключения экспертов по запросам следователей или адвокатов».
«В таких условиях следователи и прокуроры оказались лишены возможности гарантировать прохождение дел в суде. Видимо, поэтому-то власть решила вспомнить прошлое и подчинить себе экспертов путем их встраивания в структуру органа следствия. Хотя официальные мотивы, как всегда, благородные – сокращение времени для производства экспертиз, развитие их новых видов, повышение качества исследований. Но все это предлог», – заявил Рубинштейн. По его мнению, подчиненный следствию эксперт утратит малейшую независимость, так что и количество несправедливых приговоров возрастет.
Эксперт напомнил, что хотя у защитников есть возможность обращаться к независимым специалистам, но далеко не все судьи соглашаются принять их выводы в качестве доказательств, хотя этой норме УПК уже больше 10 лет. По словам Рубинштейна, альтернативное предложение – подчинение всех госэкспертов Минюсту – выглядит более приемлемым.
Как отметил вице-президент Федерального союза адвокатов России Алексей Иванов, если бы в работе судебных экспертов действительно были серьезные недочеты, то должно было появиться множество дел по ст. 307 УК РФ о заведомо ложных заключениях. Но на практике их почти нет, а это значит, что «проблема искусственно преувеличена». Иванов видит в поправках от имени президента желание руководителей СК упрочить свое влияние, получить дополнительные аргументы в уголовных процессах, которые и так не отличаются состязательностью.
«Допускать подобное нельзя. Экспертная деятельность должна быть отдельной, независимой, ни в коем случае не подчиненной никакому силовому ведомству», – подчеркнул Иванов. А если изменения все-таки примут, то, считает эксперт, тогда будет необходимо придать заключениям специалистов такую же юридическую силу, как и мнениям официальных экспертов. То есть все это должно в равной степени являться доказательствами без изначального предпочтения. «Только таким образом можно будет соблюдать необходимый баланс прав защиты и обвинения, отраженный в конституционном принципе состязательности сторон, без которого справедливый судебный процесс вообще невозможен», – подчеркнул Иванов.
«Зависимость эксперта от лица, назначившего экспертизу, и его руководства – это основание для отвода. Вмешательство в деятельность эксперта – это основание признания его заключения недопустимым доказательством. Конечно, можно пуститься в демагогию, утверждая, что у экспертного отдела свой начальник, а у следственного – свой, но это будет именно демагогия. Ведь оба этих начальника – это подчиненные руководителей СК», – заявил «НГ» партнер, соруководитель уголовно-правовой практики коллегии адвокатов Pen&Paper Вадим Клювгант.
Он также напомнил, что назначить экспертизу по уголовным делам может только властный субъект, в производстве которого находится дело: дознаватель, следователь или суд. Сторона защиты такого права лишена, она лишь может привлекать специалистов, суждения которых по доказательственной силе уступают заключению эксперта. «Так что при реализации новой идеи СК перекос в полномочиях в пользу стороны обвинения станет еще сильнее», – считает Клювгант. По его словам, единственная здравая альтернатива – действовать от обратного: «Эксперты и организации, проводящие экспертизы по уголовным делам, должны быть независимы от органов уголовного преследования. А у защиты должно быть право назначать полноценную экспертизу».
По словам адвоката АК «Бородин и партнеры» Михаила Чечеткина, все это время у правоприменителей было всего две претензии к экспертной деятельности: очередность и сроки производства. Но это все, по его словам, решается за счет обеспечения надлежащей организации работы в существующих экспертных учреждениях (Минюст, Минздрав и др.) и в подразделениях правоохранительных органов, например в МВД. «Естественно, что для этого необходимо принятие ряда решений по увеличению штата и объема финансирования. Но СК это, очевидно, не устраивает: гораздо удобнее иметь собственных экспертов, чтобы было проще выделять приоритетные дела, определять очередность производства экспертиз и, скажем мягко, «прогнозировать» их результаты», – подчеркнул Чечеткин.
Источник: Независимая газета.