Утверждена Решением Совета
Адвокатской палаты города Москвы
от 30 марта 2023 года (Протокол № 6)
ПОЗИЦИЯ
Совета Адвокатской палаты города Москвы по проекту Федерального закона № 312862-8 «О внесении изменений в Закон Российской Федерации "О государственной тайне" и Федеральный закон "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию"»
Совет Адвокатской палаты города Москвы рассмотрел проект Федерального закона № 312862-8 «О внесении изменений в Закон Российской Федерации "О государственной тайне" и Федеральный закон "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию"» и полагает необходимым высказать следующие замечания к предлагаемой редакции статей 211 и 24 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 года № 5485-1 «О государственной тайне».
1. Абзац четвертый предлагаемой новой редакции статьи 211 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 года № 5485-1 «О государственной тайне» предполагает неправомерное установление дискриминационных ограничений в отношении ряда категорий адвокатов, поскольку фактически устанавливает запрет участия в делах, содержащих сведения, составляющие государственную тайну, для адвокатов, имеющих иное или двойное гражданство, не имеющих его вообще, а также включенных в список физических лиц, выполняющих функции иностранного агента.
Указанное законодательное предложение, прежде всего, ограничивает гарантированное статьей 48 Конституции РФ право каждого на получение квалифицированной юридической помощи, поскольку неотъемлемой составляющей этого права является право свободного выбора адвоката в качестве защитника или представителя. При этом гарантия получения квалифицированной юридической помощи, предусмотренная статьей 48 Конституции РФ, является неотчуждаемой и не подлежит какому-либо ограничению даже в период чрезвычайного или военного положения.
Именно поэтому Конституционный Суд РФ в Постановлении от 27 марта 1996 года № 8-П «По делу о проверке конституционности статей 1 и 21 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 года «О государственной тайне» в связи с жалобами граждан В.М. Гурджиянца, В.Н. Синцова, В.Н. Бугрова и А.К. Никитина» указал на недопустимость применения какого-либо разрешительного порядка к адвокату для его вступления и участия в качестве защитника в уголовном деле, содержащем сведения, составляющие государственную тайну. Высшим органом конституционного контроля неоднократно разъяснялось, что сохранность государственной тайны при рассмотрении дел с участием адвоката в качестве представителя в уголовном процессе обеспечивается, в числе прочего, нормами Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», обязывающими адвоката хранить профессиональную тайну (статья 8); при этом средствами обеспечения государственной тайны в различных видах судопроизводства могут выступать проведение закрытого судебного заседания, предупреждение участников процесса о неразглашении государственной тайны, ставшей им известной в связи с производством по делу, их привлечение к уголовной ответственности в случае ее разглашения (Постановления от 27 марта 1996 года № 8-П и от 06 ноября 2014 года
№ 27-П; Определения от 10 ноября 2002 года № 293-О и № 314-О).
В Определении от 11 февраля 2021 года № 182-О Конституционный Суд РФ вновь подтвердил, что «подобное регулирование предопределено особым статусом адвоката как независимого профессионального советника по правовым вопросам (пункт 1 статьи 2 Федерального закона от 31 мая 2002 года № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»), участие которого в качестве представителя стороны в административном судопроизводстве по делам, связанным с государственной тайной, является гарантией как права представляемого лица на получение квалифицированной юридической помощи (статья 48, часть 1, Конституции Российской Федерации), так и сохранности государственной тайны (статья 29, часть 4, Конституции Российской Федерации), что, кроме прочего, обеспечивается законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре».
Следует также отметить, что предлагаемая норма противоречит положениям Федерального закона от 31 мая 2002 года № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», который не содержит каких-либо ограничений ни к претендентам на статус адвоката, ни к адвокатам в зависимости от наличия или отсутствия у них того или иного гражданства, а также в зависимости от включения их в список лиц, выполняющих функции иностранного агента (статьи 2, 9, 10). Более того, указанным законом (статья 3) установлен основополагающий принцип равноправия адвокатов, что, безусловно, предполагает равный по кругу полномочий и обязанностей профессиональный статус каждого адвоката, а также свободу выбора каждым адвокатом видов оказываемой им юридической помощи.
Введение предлагаемого запрета определенно стало бы способом воспрепятствования адвокатской деятельности, что прямо запрещено статьей 18 Федерального закона от 31 мая 2002 года № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». Кроме того, если такой запрет будет введен, он может стать инструментом для удаления неугодного адвоката из дела.
Наконец, предложенное дискриминационное ограничение в отношении отдельных категорий адвокатов не имеет (и не может иметь) механизма реализации, поскольку какая-либо проверка в отношении адвоката при его вступлении в дело недопустима, что прямо предусмотрено и рассматриваемым законопроектом, и уголовно-процессуальным законодательством (статьи 49, 50 УПК РФ), и приведенной выше общеобязательной правовой позицией Конституционного Суда РФ.
По этим причинам полагаем необходимым исключить из абзаца четвертого предлагаемой редакции статьи 211 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 года № 5485-1 «О государственной тайне» текст в скобках после слова «адвокатам».
2. Предлагаемая законопроектом редакция статьи 24 «Ограничения прав должностного лица или гражданина, допущенных или ранее допускавшихся к государственной тайне» Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 года № 5485-1 «О государственной тайне» (подпункт двенадцатый пункта 1 законопроекта) содержит в себе правовую неопределенность, подлежащую устранению.
Так, в предлагаемой редакции этой нормы не указано, что она распространяется на адвокатов. Не сделано в ней и обратной оговорки – о том, что она не распространяется на адвокатов, при том, что в предлагаемой редакции статьи 211 указанного Закона адвокаты обоснованно выделены в качестве самостоятельной категории лиц, допускаемых к сведениям, составляющим государственную тайну. Такая неопределенность предлагаемой формулировки ст. 24 Закона создаст возможность ее расширительного толкования, при котором предусмотренные ею ограничения будут произвольно распространяться правоприменителями и на адвокатов (например, путем причисления их в этих целях к гражданам).
Этого нельзя допустить, поскольку предусмотренные предлагаемой редакцией статьи 24 Закона ограничения прав, в случае их применения в отношении адвокатов, создадут необоснованные и незаконные препятствия в осуществлении ими профессиональной деятельности по защите прав и интересов доверителей.
Так, российские адвокаты ведут большую работу по защите прав соотечественников, находящихся за пределами России, при этом зачастую пребывающих в исключительно трудной жизненной ситуации, требующей безотлагательного оказания им квалифицированной юридической помощи. Помимо этого, российские адвокаты оказывают юридическую помощь доверителям по многим межюрисдикционным спорам и иным делам с иностранным элементом. В этой связи ограничения на выезд адвокатов за пределы Российской Федерации прежде всего причинят вред их доверителям, которые останутся без квалифицированной юридической помощи своих адвокатов, а российская адвокатура окажется в дискриминационном положении по сравнению с иностранными адвокатами. Такие существенные негативные последствия возможных ограничений свободы перемещения адвокатов, влекущие нарушение их профессиональных прав, а также конституционных прав граждан, были бы явно несоразмерными и нарушили бы баланс охраняемых законом ценностей и интересов.
Следует также учесть важное обстоятельство, существенно отличающее положение адвоката в рассматриваемой ситуации от положения должностного лица или гражданина. Если должностное лицо, поступая на определенную должность, или гражданин, делая соответствующий запрос, заранее предвидят получение ими сведений, составляющих государственную тайну, желают этого и сознательно принимают связанные с этим ограничения, то адвокат в большинстве случаев такой возможности лишен в силу следующего.
Только при вступлении в уголовное дело в качестве защитника лица, обвиняемого либо подозреваемого в разглашении государственной тайны, адвокат заранее осознает, что ему придется иметь дело со сведениями, составляющими государственную тайну. При этом в таких случаях тайна уже разглашена, и в силу этого адвокат даже гипотетически не может причинить какой-либо дополнительный ущерб ее повторным разглашением.
В большинстве же случаев адвокат сталкивается с наличием в деле сведений, составляющих государственную тайну, уже приступив к работе по делу, когда знакомится с его материалами. При этом адвокат лишен возможности выйти из дела, поскольку в соответствии с подпунктом 6 пункта 4 статьи 6 Федерального закона от 31 мая 2002 года № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и части 7 статьи 49 УПК РФ адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты.
Кроме того, необходимость распространения предлагаемого ограничения свободы перемещения на адвокатов не подтверждена какими-либо эмпирическими или аналитическими данными (в том числе, данными судебной статистики), которые доказывали бы как наличие злоупотреблений со стороны адвокатов при работе со сведениями, составляющими государственную тайну (в частности, ненадлежащее исполнение адвокатами специальных обязанностей, возложенных на них в соответствии с частью 5 статьи 49 УПК РФ: дать подписку о неразглашении сведений, составляющих государственную тайну, принимать меры по недопущению ознакомления с ними иных лиц, соблюдать требования законодательства Российской Федерации о государственной тайне при подготовке и передаче процессуальных документов, заявлений и иных документов, содержащих такие сведения), так и недостаточность действующих мер по ее защите (отобрание подписки о неразглашении, обязательное ведение специальных тетрадей, запрет копирования, закрытые судебные заседания и проч.).
По этим причинам полагаем необходимым внесение в предлагаемую редакцию статьи 24 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 года № 5485-1 «О государственной тайне» уточняющей оговорки о том, что предусмотренные ею ограничения не распространяются на адвокатов.
На основании изложенного Совет Адвокатской палаты города Москвы полагает необходимым:
– из абзаца четвертого предлагаемой редакции статьи 211 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 года № 5485-1 «О государственной тайне» (подпункт восьмой пункта 1 законопроекта) исключить текст в скобках после слова «адвокатов», а именно: «(за исключением лиц, имеющих иное гражданство, лиц без гражданства или лиц, включенных список физических лиц, выполняющих функции иностранного агента)»;
– дополнить предлагаемую редакцию статьи 24 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 года № 5485-1 «О государственной тайне» (подпункт двенадцатый пункта 1 законопроекта) абзацем четвертым следующего содержания: «Ограничения, предусмотренные настоящей статьей, не применяются к адвокатам».