Чтобы помочь защитникам, АП г. Москвы обратилась к начальнику столичного УФСИН и к региональному Уполномоченному по правам человека.
По словам одного из адвокатов, защитникам приходится ходатайствовать об отложении следственных действий до тех пор, пока не будут обеспечены свидания на конфиденциальной основе. Другой адвокат, который обратился в Минюст и ФСИН с просьбой провести проверку в СИЗО-4, отметил, что в этом изоляторе через стекло проходят не только свидания, но и следственные действия. Председатель Комиссии Совета АП г. Москвы по защите прав адвокатов Роберт Зиновьев считает, что одним из возможных решений могла бы стать организация конфиденциальной видео-конференц-связи между адвокатом и подзащитным. Вице-президент ФПА Геннадий Шаров подтвердил, что АП г. Москвы принимает активное участие в решении возникающих у адвокатов проблем с допуском к подзащитным, а Федеральная палата следит за ситуацией в Москве и аккумулирует поступающую информацию из других регионов.
Адвокат Межреспубликанской коллегии адвокатов Лев Глухов и партнер КА г. Москвы «Ошеров, Онисковец и Партнеры» Дмитрий Мыльцын рассказали «АГ» о нарушении мер эпидемиологической безопасности в нескольких СИЗО Москвы и о невозможности конфиденциального общения с доверителями.
Свидания в следственных кабинетах по инициативе адвоката возможны
1 апреля ФСИН России сообщила, что 30 марта 2020 г. Главный государственный санитарный врач ФСИН России издал постановление № 29 «О введении дополнительных санитарно-противоэпидемиологических (профилактических) мер, направленных на недопущение возникновения и распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-19)».
На основании этого постановления УФСИН по г. Москве 1 апреля 2020 г. издала приказ № 187 «Об организации работы учреждений УФСИН России по г. Москве в режиме особых условий» (имеется у «АГ»). Согласно п. 12.1 данного документа судебно-следственные действия со следователями, дознавателями и свидания с защитниками, адвокатами и иными лицами на территории следственных изоляторов УФСИН России по г. Москве с подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными необходимо проводить в помещениях комнат краткосрочных свиданий через стекло. И только в исключительных случаях «по письменному заявлению вышеуказанных лиц» (не ясно, о ком именно идет речь и относится ли это к адвокатам, подозреваемым, обвиняемым и осужденным. – Прим. ред.) допускается возможность свиданий в следственных кабинетах при наличии средств индивидуальной защиты (масок, перчаток и бахил).
При этом в сообщении ФСИН говорится о том, что попросить о свидании в следственном кабинете вправе прибывшее лицо, то есть в том числе и адвокат.
Сотрудники СИЗО записывают разговоры адвокатов с подзащитными?
Лев Глухов рассказал, что должен был пообщаться со своим доверителем в СИЗО-2 по г. Москве («Бутырка») в 9 утра 22 мая. Именно на это время защитник предварительно записался в порядке электронной очереди. Однако попасть в изолятор удалось лишь в 10 часов, а встреться с доверителем – и вовсе после 12 часов. Поскольку для посещения СИЗО все записываются онлайн и приходят к назначенному времени, образовалось большое скопление людей, сообщил защитник.
По его словам, сейчас следственные кабинеты в СИЗО, в которых ранее адвокаты общались с доверителями, открывают только для следователей по разрешению начальника изолятора и лишь для проведения следственных действий. «Перед следственным действием следователь может дать подозреваемому или обвиняемому 5–10 минут конфиденциального общения с адвокатом. Как правило, в этом не отказывают, но дают очень мало времени», – рассказал Лев Глухов. Во всех остальных случаях общаться с подзащитными приходится через стекло в комнатах краткосрочных свиданий, которые изначально предназначены для встреч с родственниками.
Адвокат напомнил, что разговоры содержащихся в изоляторах граждан с их родственниками в таких комнатах подвергаются цензуре, что закону не противоречит. Однако сейчас в таких же условиях с подзащитными общаются адвокаты, то есть их диалоги тоже могут быть записаны. «25 мая я был в женском СИЗО-6 в Печатниках. Там сотрудники совершенно не стесняются: оборудование не выключено, разговоры очевидно записываются. Никакой конфиденциальности сейчас нет», – с сожалением отметил Лев Глухов.
В такой ситуации адвокаты вынуждены сдвигать сроки следствия. «Приходится ходатайствовать об отложении следственных действий до тех пор, пока не будут обеспечены свидания на конфиденциальной основе. Я сам подавал такое ходатайство. Пока следователь на него не отреагировал, но и следственные действия по этому делу тоже не проводил. Хотя косвенно это влияет и на сроки следствия, и на разумность срока содержания под стражей, мы вынуждены действовать так из-за невозможности поговорить с доверителем конфиденциально», – пояснил адвокат.
Ждать свидания с подзащитным пришлось пять часов
Дмитрий Мыльцын столкнулся с теми же проблемами в СИЗО-4 («Медведь»). 14 мая он и его помощник Егор Филин пять часов ждали встречи со своим доверителем.
Все это время, как сообщает адвокат, в закрытом помещении площадью около 80–90 кв. м находилось 90–110 человек. В лучшем случае на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Поскольку продолжительное время приходилось ждать у единственного работающего информационного окна, между людьми в течение нескольких часов сохранялась дистанция в 20–50 см.
В тот же день адвокат и его помощник направили совместное обращение в Министерство юстиции, ФСИН и их московские территориальные органы, приложив фото и видео очереди в СИЗО-4 (тексты обращений имеются у редакции). Говоря о высоком риске распространения COVID-19, юристы подчеркнули, что в холле здания СИЗО, где посетители ожидают своей очереди, отсутствует разметка, определяющая рекомендованную дистанцию в 1,5 метра. Нет дозаторов с антисептиком, помещение не проветривается.
В тех же обращениях Дмитрий Мыльцын и Егор Филин указали на то, что в СИЗО-4 не только фактически ограничено право на полноценные свидания с адвокатом, но и затруднено проведение следственных действий. Адвокат и его помощник попросили госорганы организовать проведение проверки и устранить нарушения.
19 мая ГУ Минюста России по Москве сообщило, что перенаправило поступившее к нему обращение в столичное управление ФСИН. 21 мая пришел ответ из Управления режима и надзора ФСИН: служба также передала обращение своему московскому управлению (оба документа имеются у «АГ»).
Дмитрий Мыльцын отметил, что в своих обращениях в Минюст, ФСИН и их московские управления указал лишь на те нарушения, с которыми столкнулся 14 мая. Однако, по его словам, в предыдущие дни в СИЗО-4 были те же самые проблемы. «Окончательного ответа от управлений Минюста и ФСИН я еще не получил. Но вчера, 26 мая, был в том же СИЗО, стало заметно лучше: появилась разметка, людей гораздо меньше, но все равно много», – рассказал он.
В других СИЗО, по словам адвоката, ситуация еще хуже. «От коллег я знаю, что в СИЗО-7 “Капотня” заставляют надевать защитные костюмы. При этом следственные кабинеты для адвокатов так же, как и в других изоляторах, закрыты. Адвокаты надевают костюмы, чтобы поговорить с доверителями через стекло по телефону. Возможно, это придумали для того, чтобы меньше народу ходило: кому не особо нужно, лишний раз не пойдет», – отметил Дмитрий Мыльцын.
При этом в СИЗО-4 есть проблема с приоритетным проходом следователей. «Следователей, которые, видимо, договорились через руководство, пропускают раньше. Мы приходим к 8:30, а они к 10–12 часам и заходят раньше нас», – сообщил защитник.
Следственные действия, по его словам, в следственных кабинетах СИЗО-4 проводятся крайне редко. Как правило, они также проходят в комнатах для краткосрочных свиданий. «Даже допрашивают через стекло. То есть с одной стороны стекла следователь и адвокат, а с другой – подзащитный. Если телефонная трубка у следователя, адвокат не слышит, что говорит доверитель, вообще не понимает, что там происходит. А если очная ставка, то появляется еще и четвертое лицо… Трубку передают либо кричат погромче, чтобы было слышно», – рассказал Дмитрий Мыльцын.
В АП г. Москвы адвокат не обращался, потому что, как ему представляется, эту проблему сначала стоит попробовать уладить самостоятельно. «Если этот вопрос будет пытаться решить только один адвокат, может быть, ничего и не изменится. Но, если жалобы во ФСИН и ее региональные управления будут поступать от многих защитников, это с большей долей вероятности поможет», – уверен Дмитрий Мыльцын. Возможность направления жалобы в палату он также рассматривает. Но уже в том случае, если управления ФСИН и Минюста откажутся решать проблему по существу и пришлют формальные ответы.
АП г. Москвы обратилась к начальнику УФСИН и к региональному Уполномоченному по правам человека
Председатель Комиссии Совета АП г. Москвы по защите прав адвокатов Роберт Зиновьев рассказал о том, что столичная палата постоянно получает сообщения об очередях и отсутствии конфиденциальности в учреждениях ФСИН России. «После введения ими мер, принятых в целях предупреждения коронавирусной инфекции, ситуация еще более обострилась. Предвидя это, Совет АП г. Москвы еще 22 апреля 2020 г. выступил с открытым обращением «О поддержке усилий адвокатов города Москвы по снижению риска распространения коронавирусной инфекции в местах лишения свободы», в котором, в частности, призвал к максимальной разгрузке СИЗО и обеспечению приемлемых и безопасных условий работы адвокатов. Нам также известно, что и руководство ФСИН, и правозащитное сообщество выступали с подобными инициативами. Однако, к большому сожалению, СИЗО по-прежнему полны и даже переполнены, что неизбежно порождает массу проблем», – отметил Роберт Зиновьев.
По его словам, в ряде случаев под предлогом борьбы с пандемией администрации СИЗО вводят необоснованные и избыточные ограничения: «Адвокаты сообщают о том, что им приходится ждать, когда освободится одноразовый защитный костюм, который при этом переходит от одного посетителя к другому. В СИЗО-2 помимо масок, бахил и перчаток предлагают иметь при себе многоразовые костюмы типа “Каспер”, в то время как в самом учреждении многоразовые костюмы имеются в количестве 5 штук». Адвокатам приходится находиться в многочасовых очередях в маленьких помещениях с большим скоплением своих коллег, что прямо угрожает их здоровью, подчеркнул Роберт Зиновьев.
«Кроме того, адвокатам для свиданий с подзащитными предоставляются не следственные кабинеты, а места в помещениях для краткосрочных свиданий, в которых одновременное общение большого количества людей происходит через непрозрачные перегородки и телефонную трубку. Разумеется, ни о какой конфиденциальности общения адвоката с подзащитным в таких условиях и речи не идет», – отметил председатель Комиссии по защите прав адвокатов.
Обо всех этих проблемах Комиссия сообщила начальнику Управления ФСИН России по Москве Сергею Морозу, а также Уполномоченному по правам человека в г. Москве Татьяне Потяевой, рассказал Роберт Зиновьев. Комиссия также реагирует на конкретные обращения адвокатов и посильно им помогает, добавил он.
«Одним из возможных решений создавшихся проблем могла бы стать организация видео-конференц-связи при условии, что она будет обеспечивать безопасность и конфиденциальность общения между адвокатом и подзащитным, находящимся в СИЗО, а также будет иметь достаточную пропускную способность. Об этой идее говорилось не раз, такая практика реализована на Украине и в Казахстане. Сегодняшние “коронавирусные реалии” еще острее обнажили эту проблему в России, которая, как мы надеемся (и пытаемся в меру своих сил этому содействовать), будет решена. Однако пока ситуация оптимизма не вызывает», – заключил он.
ФПА известно о сложностях адвокатов в московских СИЗО
Вице-президент Федеральной палаты адвокатов РФ Геннадий Шаров подтвердил, что при посещении следственных изоляторов, расположенных на территории Москвы, адвокаты сталкиваются как минимум с двумя проблемами. «Во-первых, это возникающие очереди на свидания с подзащитными, а значит, скопление людей в замкнутом пространстве. Во-вторых, это отсутствие конфиденциального общения, так как из-за очередей и необходимых санитарно-эпидемиологических требований эти встречи приходится проводить в кабинах, не позволяющих сохранять адвокатскую тайну», – пояснил он.
Сообщается, что в СИЗО «Лефортово» сняли ранее введенное ограничение на участие в следственных действиях содержащихся там заключенных, отметил вице-президент ФПА. Но теперь, добавил он, ужесточены требования к адвокатам, посещающим подзащитных: они должны быть в костюмах с капюшоном, очках, маске и перчатках. Впрочем, за неимением одноразового костюма выдается многоразовый. «С одной стороны, некоторым защитникам такое нововведение может показаться дополнительным неудобством, но с другой – сложно не согласиться, что таким образом сотрудники изолятора заботятся о соблюдении эпидемиологических требований во избежание распространения инфекции», – считает Геннадий Шаров.
По его словам, мнение адвокатского сообщества разделилось: одни говорят, что предъявляемые требования несоразмерны ситуации, усложняют работу и ставят под сомнение возможность соблюдения адвокатской тайны, другие же, напротив, считают, что меры не достаточны, так как приходится подвергать здоровье опасности, находясь в очереди. «Безусловно, маленькие, плохо проветриваемые и оборудованные ненадлежащим образом кабинеты не подходят для оказания квалифицированной юридической помощи, не только из-за возникающей опасности передачи вируса, но главным образом по причине невозможности соблюдения условий для сохранения адвокатской тайны», – уверен вице-президент ФПА.
Однако каждое ведомство, включая ФСИН, сейчас делает все возможное для организации работы таким образом, чтобы на первом месте стояла охрана здоровья граждан, полагает он. «Несомненно, скопление народа и возникающие очереди – это безобразие. Напомню, что до пандемии в ряде СИЗО была налажена электронная запись. Полагаю, что в нынешних условиях эта практика должна быть особенно востребована. Вполне предсказуемым считаю, что после нескольких недель режима самоизоляции многие адвокаты ринулись к своим подзащитным исполнять профессиональные обязанности», – указал Геннадий Шаров.
Недавно соцсети облетел видеосюжет с длинной очередью в Мособлсуде, где стоящие в очереди строго соблюдали социальную дистанцию, напомнил он. Почему бы и ожидающим входа в СИЗО не самоорганизоваться таким же способом, заметил вице-президент ФПА.
По его словам, АП г. Москвы принимает активное участие в решении возникающих у адвокатов проблем с допуском к подзащитным и доступными способами старается нормализовать ситуацию. «Федеральная палата, со своей стороны, следит за ситуацией в Москве и аккумулирует поступающую информацию из других регионов, – сообщил Геннадий Шаров. – Каким образом можно урегулировать ситуацию? Точно не запретом адвокатам посещать доверителей или отказываться от участия в следственных действиях. Недавно мне довелось участвовать в международной онлайн-конференции на тему “Закон и права человека в условиях пандемии”. Выступления участников от Германии, Франции, Беларуси, Казахстана показали, что у наших коллег из этих стран проблемы оказались в той или иной мере аналогичны нашим. Но при этом адвокаты желают поскорее вернуться в те условия, при которых они осуществляли защиту до введения режима особых условий».
По сути, и адвокатам, и сотрудникам ФСИН хочется одного и того же: выполнить работу и сохранить здоровье, считает Геннадий Шаров. «Безукоризненно соблюдать все санитарно-эпидемиологические нормы надо стараться, но, как мы видим, идеально это делать не всегда представляется возможным, но мы должны в разумных пределах к этому стремиться», – отметил он.
Екатерина Коробка
Источник: Адвокатская газета.
Фото: Владимир Гердо/ТАСС.