Вадим Клювгант: «Дело Третьякова» - попытка искусственной криминализации гонорара успеха?

1 августа 2018


В минувшее воскресенье, около девяти часов вечера, в аэропорту Шереметьево был задержан адвокат Игорь Третьяков, прилетевший из Иркутска.
— Как только мы спустились по трапу из самолета, к нам подошли шесть мужчин в штатском и попросили моего мужа проследовать за ними. Больше я его не видела, — ​сообщила журналистам супруга адвоката Анна.

Игорь и Анна были в отпуске на Байкале, где и узнали, что адвокат Третьяков объявлен в федеральный розыск как фигурант уголовного дела, подозреваемый в хищении более 330 миллионов рублей у госкорпорации «Роскосмос». В рамках этого дела уже взяты под стражу гендиректор НПО им. С.А. Лавочкина Сергей Лемешевский и начальник правового управления предприятия Екатерина Аверьянова. По версии следствия, руководство НПО заключало фиктивные договоры с адвокатской конторой «Третьяков и партнеры» на оказание юридических услуг, которые якобы выполнялись сотрудниками юридического отдела НПО. И это притом что и следователи, и суд не могли не знать, что договоры с «Третьяков и партнеры» руководство НПО стало заключать после того, как его штатные юристы проиграли несколько исков, предъявленных предприятию от имени госкорпорации «Роскосмос».
Когда же интересы НПО им. Лавочкина в арбитражных судах начали представлять юристы «Третьяков и партнеры», «Роскосмос» стал проигрывать иски, а адвокатская контора — ​получать «гонорары успеха», которые не были фиксированными, а зависели от сумм, фигурировавших в судебных тяжбах. В итоге на счет «Третьяков и партнеры» по двадцати трем договорам были перечислены суммы, равные 8% от выигранных дел.

«Попытка искусственной криминализации гонорара успеха?»

Вице-президент Адвокатской палаты города Москвы Вадим Клювгант рассказал «Новой газете», что в «деле Третьякова» ему кажется новым и крайне опасным как для адвокатуры, так и всех потенциальных доверителей адвокатов, так это попытка криминализировать условие соглашения о так называемом гонораре успеха, которое официально признано допустимым и часто включается в договоры доверителей с адвокатами по делам, связанным с имущественными спорами. 

«Мы пока не имели ни времени, ни возможности для достаточного понимания фактических обстоятельств, чтобы высказать официальную позицию сообщества, хотя я думаю, что мы к этому еще вернемся.

Поскольку по действующему уголовно-процессуальному порядку на обыске у адвоката должен присутствовать в качестве наблюдателя представитель адвокатской палаты, при обыске в адвокатском образовании «Третьяков и партнеры» 25 июля участвовал адвокат Александр Пиховкин — ​заместитель председателя Комиссии Совета Адвокатской палаты г. Москвы по защите прав адвокатов. Согласно его информации, там были допущены серьезные нарушения закона, в том числе адвокатской тайны: были изъяты не только 23 договора с НПО им. Лавочкина, но и иные документы, в частности из других адвокатских досье. Такие действия следствия и разрешившего их суда, разумеется, нельзя назвать корректными и законными, поэтому представитель палаты обжаловал постановление районного суда о разрешении на обыск в Московском городском суде. Я позволю себе и более резкое суждение: следствие не имело права ни просить суд о разрешении на изъятие, никак их конкретно не перечисляя, «иных документов, связанных с исполнением договорных обязательств», ни изымать все, что считает нужным, тем более по другим делам, не связанным с предметом расследования. Хотя незаконная практика выдачи судами таких неопределенных и расширительно толкуемых разрешений, к сожалению, существует.

Что касается сути обвинений, насколько мне известно из публикаций в СМИ и интернете, предъявленных руководству НПО им. Лавочкина и адвокатам АК «Третьяков и партнеры», здесь в первую очередь важно знать, была ли на самом деле оказана соответствующая помощь. Насколько мне известно, участие адвокатов этой коллегии в соответствующих судебных заседаниях уже было проверено и подтверждено по официальным базам информации о судебных делах и решениях. Если это так, то речь не может идти о том, что юридическая помощь адвокатами не была оказана, а ее оплата является способом маскировки хищения денег.

В таком случае перед нами очередная попытка криминализировать гражданско-правовые, а следовательно, подчиняющиеся принципу диспозитивности (свободы договоров) отношения. Возможность согласования суммы гонорара между адвокатом и его доверителем прописана и в ст. 25 Закона об адвокатской деятельности и адвокатуре. Очень разными бывают и объем, и сложность дел, имеют значение и личные качества адвокатов: опыт, квалификация и даже имя. Никаких прейскурантов тут быть не может, кроме случаев работы адвокатов по назначению — ​только ее государство оценивает само, причем очень низко, но это уже другая тема.

Это далеко не первая попытка искусственно и незаконно криминализировать гражданско-правовые договорные отношения. Еще в так называемом «первом деле ЮКОСа» фальшивое обвинение в «хищении» было построено именно таким способом, и в дальнейшем эта схема применялась достаточно широко, в том числе в деле братьев Навальных. Следователь, а следом за ним и суд, произвольно, непонятно чем руководствуясь, оценивают задним числом стоимость работ или услуг по договору, и разница между фактической оплатой и их субъективной оценкой, а то и вся сумма оплаты по договору преподносится как «сумма похищенного» (схема работает особенно «надежно», если речь идет о бюджетных средствах).

Что в «деле Третьякова» мне кажется новым и крайне опасным как для адвокатуры, так и всех наших потенциальных доверителей, так это попытка криминализировать условие соглашения о так называемом гонораре успеха, которое официально признано допустимым и часто включается в договоры доверителей с адвокатами по делам, связанным с имущественными спорами. В некоторых случаях, когда доверитель в начале спора находится в стесненном материальном положении, даже иного выхода нет. Гонорар в таких случаях делится на две части: собственно оплату работы, и эта сумма может оказаться копеечной, и премию в процентах от выигранной или, наоборот, сэкономленной суммы, которая зависит от эффективности адвокатской работы.

Возможность «гонорара успеха» сегодня закреплена в Кодексе профессиональной этики адвоката, принятом Всероссийским съездом адвокатов, а сейчас группа сенаторов и депутатов Думы предлагает закрепить его и в Законе об адвокатской деятельности и адвокатуре, что вполне разумно и отвечает смыслу гражданско-правовых отношений и сложившейся практике. На этом фоне попытки искусственной криминализации гонорара успеха вызывают у нас большую тревогу, и мы будем им, разумеется, коллективно противодействовать всеми не запрещенными законом способами».

 

 Источник: Новая газета 



Поделиться в социальных сетях

Хотите получать сообщения обо всех важных
новостях и событиях на нашем сайте?