Постоянно ускоряющаяся динамика изменений в законодательстве требует от каждого адвоката больших усилий и временных затрат на повышение квалификации.
5 ноября отметил юбилей к.ю.н., доцент, член Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам, вице-президент Адвокатской палаты г. Москвы, член КА «МГКА» Николай Кипнис. «Адвокатская газета» поздравляет юбиляра и желает ему крепкого здоровья, благополучия, неиссякаемой энергии, покорения новых профессиональных вершин. В юбилейном интервью Николай Кипнис рассказывает о том, как сделал выбор между историей и юриспруденцией, о передавшемся по наследству желании заниматься преподавательской деятельностью, о необходимости открытости и прозрачности информации о дисциплинарной практике и об использовании этой информации, в том числе на курсах повышения квалификации адвокатов.
– Николай Матвеевич, как Вы пришли в юридическую профессию?
– Если считать, что люди реально делятся на «технарей» и «гуманитариев», то я типичный «гуманитарий». Вначале я хотел заниматься историей и археологией, три раза съездил в Краснодарский край в археологические экспедиции, которые организовывали совместно Институт археологии Академии наук СССР и Московский городской дворец пионеров и школьников. Но уже после первой экспедиции в 1985 г. я понял, что не готов провести всю жизнь «в поле». Этой мыслью я поделился с большим другом нашей семьи Генри Марковичем Резником, который тут же «взял меня в оборот» – снабдил книгами по различным отраслям права, отвечал на возникающие у меня вопросы, поэтому последние три года обучения в школе я уже знал, какую специальность хочу выбрать. В первые студенческие годы огромную помощь в профессиональном становлении оказала мне и супруга Генри Марковича – адвокат Лариса Юлиановна Львова.
– Сильно ли различаются адвокатская деятельность, когда Вы начинали практику, и адвокатская деятельность сегодня?
– Мне представляется, что профессия юриста в целом достаточно консервативна. Грамотное правоприменение на уровне выявления конституционного смысла закона предполагает постоянное использование, в том числе, исторического вида толкования права. А поскольку сегодня история не у всех «в тренде», то и отличие может состоять в том, что есть юристы с классическими подходами к работе, а есть те, кто «прогибается под изменчивый мир» более активно, чем реально требуется.
Разумеется, информационные технологии внесли очень много нового в информационное пространство юриста. Например, Федеральный закон 2008 г. «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» принципиальным образом изменил как поиск информации в организационных целях, так и возможности анализа судебной практики. Последняя чуть ранее стала доступна благодаря электронным справочным правовым системам типа «КонсультантПлюс», «Гарант» и др. Они позволяют анализировать законодательство, правоприменительную практику и комментарии к ним на качественно ином уровне.
Развивается и доказательственное право. Например, постоянно совершенствуется институт заключения специалиста, использование которого существенно повышает состязательность судопроизводства, а в уголовном судопроизводстве расширяет способы реализации права на защиту.
– Во второй половине 90-х гг. я была Вашей студенткой в МГЮА, Вы читали у нас уголовный процесс, лекции всегда были интересными. В связи с этим хотела бы спросить, что побудило Вас заняться преподавательской работой, чем она Вас вдохновляет?
– Возможно, это наследственное. Мой прадед по материнской линии был сельским учителем в нынешнем поселке городского типа Некрасовское Ярославской области (тогда это были деревни Головино и Большие соли Костромской губернии), а брат прабабушки в 1914 г. окончил физико-математический факультет Московского университета и преподавал математику в Строгановском училище.
Кстати, несколько лет назад, когда я по просьбе руководства ФПА РФ поехал в Кострому читать адвокатам лекцию по уголовному процессу, то по случайному стечению обстоятельств занятия проводились в здании вуза, в котором до революции находилась гимназия, где учились мой дедушка и его братья. Когда я начал учиться в МГЮА имени О. Е. Кутафина (в те годы – Дневное отделение Всесоюзного юридического заочного института), то с самого начала меня заинтересовал вопрос о различной манере подачи материала моими преподавателями, поэтому я ходил на все лекции, включая те, которые мне не нравились, чтобы лучше понять «как нужно». Кстати говоря, еще в археологическом кружке меня достаточно серьезно научили методам научного поиска, обобщения, систематизации и анализа информации, за что я бесконечно благодарен моим наставникам Борису Георгиевичу Петерсу и Андрею Петровичу Абрамову.
К сожалению, на протяжении уже достаточно большого количества лет педагогический процесс в некоторых своих частях чрезмерно забюрократизирован, но я продолжаю оптимистично воспринимать это как временные трудности, которые уйдут, а мы останемся. Именно такого «философского» подхода к реальной действительности всегда рекомендовала придерживаться мой научный руководитель профессор Полина Абрамовна Лупинская.
– На протяжении многих лет Вы осуществляете подготовку программ и методик повышения квалификации адвокатов и обучения стажеров, ведете обучающие вебинары в ФПА. Какие вопросы повышения квалификации, на Ваш взгляд, наиболее актуальны для адвокатов? Насколько хорошо стажеры и начинающие адвокаты овладевают пониманием основ адвокатской этики?
– Это, я бы сказал, огромный, если не необъятный вопрос. Я продолжаю оставаться сторонником консервативной точки зрения об условности специализации, которую избирает студент во время обучения. Юридическая профессия, безусловно, подверглась серьезной диверсификации, но базовые подходы едины вне зависимости от того, в какой отрасли (отраслях) права юрист специализируется. Поэтому после получения качественного общего юридического образования далее можно неоднократно внутри юридической профессии перепрофилироваться, следуя за потребностями рынка труда и т. п. Я допускаю, что приходящие в профессию адвоката нуждаются в дополнительном курсе по составлению деловых бумаг.
В то же время многократно повысившаяся и постоянно ускоряющаяся динамика изменений в законодательстве требует от каждого адвоката приложения больших усилий и временных затрат на повышение квалификации, самообразование, иначе можно просто оказаться не в курсе происходящего. Причем самообразование является, по моему мнению, неотъемлемым компонентом сохранения себя в профессии, поскольку никакие курсы повышения квалификации не угонятся за законодательными и правоприменительными новациями.
Что касается знания основ профессиональной этики, то, во‑первых, здесь многое зависит от того, в каком объеме и на каком уровне этот вопрос изучался в вузе. Ну а далее все зависит от адвокатского сообщества, которое должно стремиться к максимальной транспарентности информации о дисциплинарной практике, размещая эту информацию в обезличенной форме на сайтах, в журналах и используя ее во время занятий на курсах повышения квалификации.
– Вы много лет были членом Квалификационной комиссии АП г. Москвы, с 2017 г. стали вице-президентом АП г. Москвы. Какие направления Вашей работы на этом посту касаются вопросов адвокатской этики и дисциплинарного производства?
– Я был избран в состав Квалификационной комиссии Адвокатской палаты г. Москвы 25 ноября 2002 г., в день создания Палаты, и оставался ее членом вплоть до избрания в Совет. В первые годы под руководством Генри Марковича Резника мы практически с нуля воплощали в жизнь процедуру дисциплинарного производства, описанную в Кодексе профессиональной этики адвоката. Нужно было создать образцы процессуальных документов, но гораздо сложнее было выработать концептуальные подходы.
В этом члены Квалификационной комиссии опирались не только на собственные знания и опыт членов президиумов крупных дореформенных коллегий адвокатов, но и на опыт предшественников, в том числе изучали прекрасную работу Александра Маркова «Правила адвокатской профессии в России» (1913), а также опубликованную в 1971 г. дисциплинарную практику Московских городской и областной коллегий адвокатов. Как известно, после вынесения квалификационной комиссией заключения по дисциплинарному производству оно передается для рассмотрения в совет адвокатской палаты. Поэтому, став членом Совета, я, естественно, участвую в рассмотрении дисциплинарных производств, только уже с учетом заключения Квалификационной комиссии.
– С момента образования Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам Вы являетесь ее членом. С какими сложными вопросами приходилось сталкиваться? Какие вопросы адвокатской этики наиболее актуальны сейчас?
– Отвечая на Ваш вопрос, отмечу, что создание этой Комиссии, по моему мнению, было весьма важным шагом на пути к достижению единообразия в понимании как материально-правовых вопросов адвокатской этики, так и отдельных процедурных вопросов дисциплинарного производства. Что касается сложных и наиболее актуальных вопросов, то все они отражены в принятых и официально опубликованных заключениях КЭС. Палитра там достаточно разнообразная.
– Какие наиболее важные для Вас профессиональные события в Вашей жизни Вы можете отметить к настоящему времени?
– Если говорить о профессиональном в профессиональном, то я думаю, что принятие нового Закона об адвокатуре и постоянная борьба за то, чтобы он и смежное, например процессуальное, законодательство становились все лучше, важны для меня и как для адвоката, и как для преподавателя. Если же говорить о личном в профессиональном, то присвоение мне в 2016 г. почетного звания «Почетный работник высшего профессионального образования Российской Федерации» было для меня в большей степени неожиданным, чем некоторое количество адвокатских наград.
– Какие профессиональные цели ставите перед собой на ближайшее будущее?
– И в ближайшем, и в более далеком будущем я планирую работать по избранной специальности, которую искренне люблю. Порой по тем или иным причинам я меняю направления деятельности, но специальность остается неизменной.
Беседовала Светлана Рогоцкая, корреспондент «АГ»
Фото: Юлия Богатырева.