Как пояснил Совет АП г. Москвы, выяснение законной мотивации и интереса лица, заключающего соглашение об оказании юридической помощи, должно быть предметом тщательного интервьюирования такого лица со стороны адвоката.
По мнению одного из адвокатов, в таких ситуациях основополагающее значение будет иметь оценка добросовестности адвоката и полезности для доверителя того действия, которое адвокат совершил в его интересах, даже не получив от него надлежащего согласия. Другой отметил, что возможность заключения соглашения с третьим лицом в интересах другого – это очень удобный механизм, который часто является единственно возможным способом заключения соглашения, однако пользоваться им стоит аккуратно.
Совет АП г. Москвы опубликовал решение о применении к адвокату меры дисциплинарной ответственности в виде предупреждения за подачу жалобы начальнику Следственного департамента МВД России на незаконные действия участников следственно-оперативной группы в отсутствие соглашения о защите обвиняемой.
Адвокат направила жалобу без ведома обвиняемой
Гражданка М. и другие лица обвиняются в совершении преступлений, предусмотренных ч. 5 ст. 228.1 и ст. 210 УК РФ. 28 июля 2022 г. адвокат Е. подготовила и подала жалобу заместителю МВД РФ – начальнику Следственного департамента МВД России на незаконные действия участников следственно-оперативной группы по указанному уголовному делу. К жалобе адвокат приложила ордер, указав в нем, что ей поручается «защита М., при подаче жалобы в СД МВД России», при этом в графе «Основание выдачи ордера» было указано: «соглашение».
Адвокат Е. в качестве подтверждения наличия предусмотренных ч. 1 ст. 50 УПК РФ оснований для оказания юридической помощи М. представила соглашение от 27 июля 2022 г, которое было заключено с гражданкой Республики Армения Т. В соглашении в качестве предмета поручения указано: подготовка и подача до 28 июля 2022 г. включительно обращения (жалобы) на имя начальника Следственного департамента МВД России в интересах М. Кроме того, адвокатом представлен в материалы дисциплинарного производства акт приемки выполненных поручений к соглашению об оказании юридической помощи от 27 июля 2022 г., подписанный единолично доверителем Т., в котором указывалось, что адвокат Е. как поверенный «в полном объеме, добросовестно, в установленный доверителем срок, исполнила все свои обязательства, все поручения доверителя».
В августе 2022 г. М. направила в АП г. Москвы жалобу, в которой указала, что адвокат Е. вступила в уголовное дело и подала жалобу в отсутствие предусмотренных законом оснований, в интересах третьего лица, тогда как М. и ее близкие родственники соглашения с адвокатом не заключали и никого об этом не просили. При этом адвокат Е. согласия М. на вступление в уголовное дело в качестве ее защитника и оказание ей юридической помощи не получила и с ней не связывалась. В связи с этим в отношении Е. было возбуждено дисциплинарное производство.
Совет палаты посчитал предупреждение достаточной мерой ответственности
5 октября 2022 г. Квалификационная комиссия АП г. Москвы вынесла заключение о нарушении адвокатом Е. подп. 1 п. 1 ст. 7 Закона об адвокатуре, ч. 1 ст. 12 и п. 6 ст. 15 КПЭА во взаимосвязи с разъяснением № 12 Совета АП г. Москвы по вопросам профессиональной этики адвоката «Об особенностях заключения и оформления соглашений об оказании юридической помощи – защиты по уголовному делу – в пользу третьего лица». Комиссия сочла, что адвокат ненадлежаще исполнила профессиональные обязанности перед М., что выразилось в подаче ею в качестве защитника жалобы заместителю МВД РФ в отсутствие установленных законом оснований.
Адвокат Е. в письменных объяснениях указала, что у нее не имелось оснований сомневаться в том, что Т. является знакомой М. или входит в близкое окружение последней, так как та информация, которую ей сообщила Т., «носила конфиденциальный характер и не могла быть получена из каких-либо иных источников, кроме как от самой М. либо из ее ближайшего окружения, учитывая тяжесть совершенного преступления».
Рассмотрев материалы дисциплинарного производства, Совет АП г. Москвы отметил, что согласно ч. 1 ст. 50 УПК РФ защитник приглашается подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого. Совет указал, что предметом заключенного адвокатом Е. соглашения с гражданкой Т. вступление в уголовное дело в качестве защитника М. не предусматривалось, принятое ею поручение ограничивалось подачей соответствующей жалобы в Следственный департамент МВД России.
В решении со ссылкой на разъяснение № 6 Совета АПГМ по вопросам профессиональной этики адвоката «О соглашении на уголовную защиту» подчеркивается: заключение соглашения в объеме, не предполагающем защиту подозреваемого (обвиняемого, подсудимого) на всем протяжении конкретной стадии уголовного судопроизводства, противоречит самой сути права каждого подвергнутого уголовному преследованию лица на получение квалифицированной юридической помощи. Это является нарушением Закона об адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, пояснил Совет.
Применительно к обстоятельствам рассматриваемого дисциплинарного производства Совет палаты признал, что подача жалобы надлежащему должностному лицу охватывается определением обособленной и факультативной процедуры, и принятие адвокатом Е. такого поручения в качестве предмета заключенного 27 июля 2022 г. между ней и доверителем Т. соглашения являлось допустимым.
В то же время в решении разъясняется, что в соответствии с подп. 4 п. 1 ст. 7 Закона об адвокатуре, п. 6 ст. 15 КПЭА адвокат обязан выполнять решения органов адвокатской палаты субъекта РФ, Федеральной палаты адвокатов РФ, принятые в пределах их компетенции. Совет обратил внимание, что в разъяснении № 12 Совета АП г. Москвы указывается: соглашение об оказании юридической помощи в интересах третьего лица могут заключить физическое лицо, юридическое лицо (например, в интересах своего работника), общественное объединение (например, в интересах лиц, для защиты которых оно создано) и другие субъекты гражданских правоотношений. В целях соблюдения прав обвиняемых (подозреваемых) при заключении соглашений об оказании юридической помощи в пользу третьего лица адвокатам следует быть осмотрительными, обращая особое внимание на личность доверителей, обратившихся к адвокату в интересах таких лиц, заключающих и подписывающих соглашение. Кроме того, выяснение законной мотивации и интереса лица, заключающего соглашение об оказании юридической помощи, должно быть предметом тщательного интервьюирования такого лица со стороны адвоката. По общему правилу адвокат, заключивший соглашение об оказании юридической помощи – защите по уголовному делу – в пользу третьего лица, перед началом оказания юридической помощи обязан получить согласие лица, которому будет оказываться юридическая помощь. Наиболее достоверной формой получения согласия является письменная фиксация волеизъявления лица, которому будет оказываться юридическая помощь.
Совет подчеркнул, что доказательств какой-либо очевидной связи между заявителем М. и Т. адвокатом не представлено и в материалах дисциплинарного производства не содержится. Заявитель М. такую связь категорически отрицает, при этом Т. не является родственницей М. или близким ей лицом. Эти обстоятельства не давали адвокату Е. оснований для вывода о наличии у Т. законной мотивации и интереса для заключения соглашения об оказании юридической помощи М.
В решении указано, что вопреки требованиям разъяснения № 12 адвокат Е. не представила каких-либо сведений, которые свидетельствовали бы о проведении ею тщательного интервьюирования Т. с целью выяснения ее законных мотивации и интереса в заключении с адвокатом соглашения об оказании юридической помощи М. Более того, адвокатом после подачи жалобы в Следственный департамент МВД России все документы, сведения из которых использовались для ее подготовки, были возвращены Т. даже без сохранения их копий в адвокатском производстве.
Совет счел голословным довод Е. о том, что полученная ею информация, «учитывая тяжесть совершенного преступления», могла быть получена только от самой М. или «ее ближайшего окружения». Так, он отметил, что сам факт возбуждения уголовного дела и квалификация деяния не составляют какой-либо тайны и обладание этими сведениями не свидетельствует об их получении именно от обвиняемой, тем более с учетом того, что в качестве обвиняемых (подозреваемых) по этому делу привлечены 11 человек, о чем адвокату также было известно. Было принято во внимание, что адвокат не оспаривает тот факт, что она приступила к оказанию юридической помощи М. и подала жалобу в ее защиту, не только не спросив и не получив ее согласия, но даже не поставив ее в известность об этом.
Избирая меру дисциплинарной ответственности за совершенное адвокатом дисциплинарное нарушение, Совет отметил его умышленный и грубый характер, сопряженный с явным игнорированием адвокатом обязательных профессиональных правил заключения соглашения в пользу третьего лица об осуществлении защиты такого лица по уголовному делу. Такое профессиональное поведение свидетельствует о недопустимом отношении адвоката к исполнению своих профессиональных обязанностей и наносит вред авторитету адвокатуры, а также способно причинить вред интересам М., подытожил он. Таким образом, Совет применил к адвокату Е. меру дисциплинарной ответственности в виде предупреждения, предоставив ей возможность пересмотреть и скорректировать свое профессиональное поведение, оставаясь в составе адвокатского сообщества.
Актуальная и сложная проблема
Адвокат АП Республики Башкортостан Николай Герасимов полагает, что поставленная в решении проблема является весьма актуальной и достаточно сложной. «Действительно, нередко соглашение об оказании юридической помощи, в том числе о защите по уголовному делу конкретного лица, заключается не с самим этим лицом, а с третьими лицами, которые действуют в его интересах», – подтвердил он, подчеркнув, что далеко не всегда такими третьими лицами являются близкие родственники, законный интерес которых в защите предполагается априори и не требует каких-либо дополнительных подтверждений. В качестве доверителей, например, могут выступать друзья, дальние родственники, коллеги по работе или сожители обвиняемых и подозреваемых. В этом случае у адвоката практически нет средств и механизмов для проверки того, является ли желание таких лиц согласованным с тем лицом, в интересах которого они хотят заключить соглашение, пояснил Николай Герасимов.
«Безусловно, по моему мнению, разумным и добросовестным поведением адвоката в данном случае, как и отметил Совет АП г. Москвы, является сначала должное интервьюирование лица, заключающего соглашение, относительно его мотивов и согласованности этого действия с лицом, которому необходима юридическая помощь, а в дальнейшем – получение этого согласия у последнего на личной встрече, на следственном действии, в суде либо в следственном изоляторе», – считает адвокат.
Вместе с тем Николай Герасимов полагает, что в рассматриваемом случае проблема в том, что адвоката привлекли не для оказания юридической помощи по уголовному делу в целом, а для выполнения одного конкретного действия – составления и подачи жалобы на действия должностных лиц начальнику Следственного департамента МВД России. «В этом случае вполне возможно, что для оказания юридической помощи в этом узком ключе личной встречи с лицом, в интересах которого должна была быть подана жалоба, не требовалось, если адвокатом все необходимые сведения были получены от лица, заключившего с ним соглашение», – заметил он.
Николай Герасимов подчеркнул, что встреча с доверителем, получение от него согласия на подачу жалобы в его защиту, учитывая, что он находился под стражей, очевидно, требовали от адвоката выполнения дополнительной работы в виде посещения СИЗО и немалых временных затрат. Более того, он полагает, что при рассмотрении аналогичных случаев было бы целесообразно учитывать, что нередко конкретные действия в защиту доверителя для достижения их наибольшей эффективности адвокату приходится предпринимать максимально оперативно. «В этом случае, как мне представляется, нельзя ставить адвоката перед выбором: либо выполнить эти действия максимально быстро и эффективно, либо потратить лишнее время на подтверждение согласия на эти действия от лица, непосредственно в интересах которого они предпринимаются, под страхом привлечения к дисциплинарной ответственности. На мой взгляд, в таких ситуациях основополагающее значение будет иметь оценка добросовестности адвоката и полезности для доверителя того действия, которое адвокат совершил в его интересах, даже не получив от него надлежащего согласия. Если это действие было направлено исключительно на защиту прав и законных интересов этого лица, то оснований для привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности, тем более с назначением суровых мер наказания, не имеется», – заключил эксперт.
Адвокат КА «Якупов и партнеры» Егор Филин считает, что Совет палаты в очередной раз напомнил адвокатам о необходимости соблюдения всех правил при взаимодействии с доверителем. «В ситуации, когда мы непосредственно не взаимодействуем с подзащитным (соглашение заключено с третьим лицом), нам обязательно надо получить хоть какое-нибудь минимальное разрешение или уведомление от него, что он вообще в курсе “кто вы такой” и не возражает против вашего участия. Возможность заключения соглашения с третьим лицом в интересах другого – это очень удобный механизм, который часто является единственно возможным способом заключения соглашения, но пользоваться им надо аккуратно. Тем более что для соблюдения этой “аккуратности” надо предпринять совсем немного действий», – разъяснил он.
Анжела Арстанова
Источник: Адвокатская газета.