По мнению одной из экспертов «АГ», поведение адвоката в части высказанных доверителю угроз является, безусловно, неприемлемым. Другой отметил, что для урегулирования подобных споров между адвокатом и доверителем предусмотрена официальная процедура взыскания задолженности, которая могла бы быть успешно применена в данной ситуации. Третий считает, что решение Совета палаты подтвердило очевидное: как бы ни развивались отношения между адвокатом и доверителем, адвокат не вправе опускаться до оскорблений и угроз.
Совет Адвокатской палаты г. Москвы опубликовал Решение о привлечении адвоката к дисциплинарной ответственности за оскорбительные высказывания в отношении доверителя и направление в ее адрес содержащих угрозы сообщений в целях понуждения к изменению условий о выплате вознаграждения.
Основания для обращения в АП с жалобой
Гражданка Ш. подала иск о расторжении брака и разделе совместно нажитого имущества, а ее супруг – В. – направил встречный иск о разделе совместно нажитого имущества. Судом первой инстанции требования по обоим искам были частично удовлетворены, с чем согласился апелляционный суд. Ш. подала на вынесенные судебные акты кассационную жалобу. Второй кассационный суд общей юрисдикции удовлетворил жалобу, отменил решения первой и апелляционной инстанций, направив дело на новое рассмотрение. Ответчик пытался обжаловать постановление кассации в Верховном Суде, однако безрезультатно.
Интересы Ш. при первоначальном рассмотрении дела в судах трех инстанций представляли адвокаты П. и Р., которые участвовали в судебных заседаниях, готовили и подавали процессуальные документы, обжаловали судебные акты в апелляционном и кассационном порядке. Адвокат П. оказывал юридическую помощь Ш. на основании соглашения об оказании юридической помощи, заключенного в ноябре 2017 г. между Ш. и адвокатским бюро. 4 апреля 2022 г. адвокат П. подготовил и направил доверителю новую редакцию приложения к соглашению, в которой были предусмотрены иные условия оплаты вознаграждения.
При новом рассмотрении районным судом иска Ш. о разделе совместно нажитого имущества между супругами судебное заседание было назначено на 6 мая 2022 г. Однако в этом судебном заседании адвокаты П. и Р. в интересах истца участия не принимали, поскольку Ш. отменила выданные им доверенности.
Впоследствии Ш. обратилась с жалобой в Адвокатскую палату г. Москвы, в которой просила привлечь адвоката П. к дисциплинарной ответственности. Она указала, что после отказа подписать предложенную адвокатом новую редакцию приложения к соглашению он направил ей по электронной почте несколько сообщений, в которых требования об оплате вознаграждения были сопряжены с угрозами разглашения информации, полученной в ходе исполнения поручения Ш. и составляющей адвокатскую тайну, а также оскорблениями.
Также Ш. сообщила, что адвокат П. не выдал финансовые документы, подтверждающие оплату юридической помощи в 2019 г. По словам заявителя, она осуществляла платежи на счет третьего лица, указанного адвокатом, и не получила никаких подтверждающих документов. Кроме того, она указала, что адвокатом не были представлены отчеты об оказании юридической помощи, а в актах и счетах за оказанную юридическую помощь содержатся необоснованно высокие и документально не подтвержденные суммы вознаграждения и расходов.
Совет палаты признал нарушения
Квалификационная комиссия палаты вынесла заключение о наличии в действиях адвоката П. нарушения взаимосвязанных положений п. 2 ст. 5, подп. 1 п. 1 ст. 9 КПЭА и п. 2 ст. 8 КПЭА.
В заседании Совета палаты адвокат указал на осознание своего ненадлежащего поведения в отношении доверителя, а также на отсутствие негативных последствий его действий для нее. Дополнительно он пояснил, что допущенные с его стороны высказывания в адрес Ш. («алчная и низкая») не являлись бранными и нецензурными. Адвокат пообещал, что впредь будет более внимательным и осторожным в выборе выражений при общении с доверителями.
Совет АП г. Москвы посчитал, что выводы Квалифкомиссии верны, основаны на правильно и полно установленных обстоятельствах дела. Оценивая дисциплинарное обвинение в части невыдачи адвокатом финансовых документов, Совет принял во внимание, что адвокат П. в своих объяснениях получение от доверителя каких-либо платежей в счет оплаты юридической помощи либо возмещения расходов категорически отрицал. Адвокат подчеркивал, что за все годы оказания юридической помощи Ш. не получил вообще никакой оплаты, в том числе по подписанному с ней приложению к соглашению. При этом в соответствии с указанным приложением размер вознаграждения за оказание юридической помощи был определен в зависимости от результата оказания юридической помощи (гонорар успеха) и условия приложения не предусматривали ни авансовых, ни промежуточных выплат. В решении отмечено, что данные доводы адвоката заявителем не опровергнуты, каких-либо доказательств, подтверждающих выдвинутое дисциплинарное обвинение, Ш. не представлено.
Касательно дисциплинарного обвинения в том, что адвокатом не были представлены отчеты об оказании юридической помощи, Совет АПГМ указал, что в силу положений п. 6 ст. 10 КПЭА отчет о проделанной работе должен быть представлен доверителю по его просьбе, при отмене или по исполнении поручения. Вместе с тем положения, регулирующие порядок или периодичность представления доверителю отчетов о проделанной работе, требования к содержанию отчетов и иные подобные условия, могут быть дополнительно согласованы адвокатом с доверителем и содержаться в соглашении об оказании юридической помощи.
Адвокат, возражая против данного дисциплинарного обвинения, пояснял, что в соответствии с соглашением, заключенным с Ш., отчеты представляются только по запросу доверителя, а первый запрос поступил уже после того, как Ш. были направлены проекты окончательных документов по спору. При этом представленная заявителем переписка подтверждает, что ее запросы не игнорировались, ей было сообщено о необходимости собрать отчеты за весь период по всем спорам в единую таблицу, которая доверителю и была направлена.
Совет палаты признал обоснованными приведенные доводы адвоката, отметив, что в представленном заявителем нотариальном протоколе осмотра имеется сообщение адвоката П., в котором он извещает доверителя о том, что отчеты будут представлены. Также имеется сообщение адвоката Р. от 6 июня 2022 г., к которому приложены отчеты и сведения о расходах, акты и счета, подписанные адвокатом П. как управляющим партнером адвокатского бюро. Направленные доверителю сведения соответствуют условиям соглашения, акты и счета соответствуют данным, содержащимся в отчете и сведениям о расходах, стоимость юридической помощи определена с использованием часовых ставок, установленных приложением к соглашению, указано в решении.
Отмечается, что рассматриваемый довод жалобы по существу является выражением несогласия заявителя с указанными в актах и счетах размером вознаграждения и суммой компенсации расходов. Именно по этой причине заявитель выражает несогласие с тем, что в описание видов оказанной юридической помощи внесены неоднократные корректировки составленных процессуальных документов. Совет посчитал, что в заключении Квалификационной комиссии приведены достаточные доводы, основанные на материалах дисциплинарного производства и подтверждающие, что в указанной части презумпция добросовестности адвоката П. не опровергнута, а следовательно, дисциплинарное производство подлежит прекращению.
Заявитель в своей жалобе указывала и на то, что адвокатом завышена стоимость оказанной им юридической помощи и понесенных расходов, а также на то, что выставленные им счета являются «изощренным способом вымогательства денежных средств в крупном размере». Совет АПГМ разъяснил, что споры о стоимости оказанной адвокатом доверителю юридической помощи дисциплинарным органам адвокатской палаты не подведомственны и находятся за пределами их компетенции. В случае возникновения разногласий относительно размера выплаченного адвокату вознаграждения все спорные вопросы между адвокатом и доверителем разрешаются путем переговоров или в суде в гражданско-правовом порядке.
Давая оценку остальным выдвинутым дисциплинарным обвинениям, Совет палаты подчеркнул, что КПЭА определяет как этические правила поведения адвоката непосредственно в процессе осуществления профессиональной деятельности, так и общие правила поведения адвоката, которыми он должен руководствоваться во всех случаях и обстоятельствах, в отношениях с доверителем и при общении с ним, а также за рамками такого общения.
В решении поясняется, что профессиональная независимость адвоката, а также убежденность доверителя в порядочности, честности и добросовестности адвоката являются необходимыми условиями доверия к нему, адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия к нему или к адвокатуре (п. 2 ст. 5 КПЭА). Адвокат не вправе действовать вопреки законным интересам доверителя (подп. 1 п. 1 ст. 9 Кодекса).
Совет АПГМ указал, что адвокат в приведенных в жалобе сообщениях угрожал Ш. обратиться в правоохранительные и иные органы, используя имеющуюся у него информацию, полученную в ходе оказания ей юридической помощи, а также сообщить эту информацию их общим друзьям с целью очернить доверителя. Все это делалось им с целью оказать давление на доверителя и достичь новой договоренности об оплате вознаграждения. При таких обстоятельствах Совет признал, что поведение адвоката П. не может быть признано честным и достойным, порождает недоверие к нему как независимому профессиональному советнику по правовым вопросам и к адвокатуре как профессиональному сообществу адвокатов. «П. действовал в своих интересах, стремясь понудить доверителя согласиться на изменение ранее согласованных условий выплаты вознаграждения за оказание юридической помощи. Тем самым адвокат действовал вопреки законным интересам доверителя, руководствуясь соображениями собственной выгоды, и эти его действия были направлены к подрыву доверия Ш. к нему», – указано в решении.
Касательно обвинения П. доверителя в низости и алчности Совет АП г. Москвы подчеркнул: при осуществлении адвокатской деятельности адвокат обязан уважать права, честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи, доверителей, коллег и других лиц, придерживаться манеры поведения и стиля одежды, соответствующих деловому общению. Данные правила являются универсальными и императивными, адвокат не вправе отступать от них как по собственной инициативе, так и в ответ на подобные действия других адвокатов, доверителя или иных лиц, а также по любым иным причинам. Давая оценку этим высказываниям, Совет палаты расценил их как явно не соответствующие понятию и критериям деловой манеры общения, поскольку они представляют собой выраженные в неуважительной и невежливой форме характеристику личности доверителя и отношение адвоката к ней. По этой причине было признано, что адвокат нарушил обязательные требования к профессиональному поведению адвоката, предусмотренные п. 2 ст. 8 КПЭА, проявив тем самым неуважение к доверителю.
Совет палаты учел грубый характер допущенных нарушений, демонстрирующий умышленное пренебрежение адвокатом основополагающими требованиями Закона об адвокатуре и КПЭА. Вместе с тем было принято во внимание, что адвокат П. нарушение признал, ранее к дисциплинарной ответственности не привлекался, обязался впредь не допускать дисциплинарных нарушений, в материалах дисциплинарного производства доказательств фактического выполнения адвокатом действий, совершением которых он угрожал доверителю, не имеется. В связи с этим Совет АПГМ пришел к выводу о применении к адвокату меры дисциплинарной ответственности в виде предупреждения.
Эксперты оценили ситуацию
Адвокат КА «Полковников, Тарасюк и партнеры» Светлана Тарасюк полагает, что рассматриваемая проблема актуальна тем, что многие адвокаты так или иначе сталкиваются с ненадлежащим исполнением доверителями обязанностей по оплате гонорара. Она считает правильным, что в связи с этим адвокаты все чаще обращаются в судебные инстанции для понуждения бывших доверителей к исполнению этих обязанностей.
По мнению Светланы Тарасюк, поведение адвоката в части высказанных доверителю угроз является, безусловно, неприемлемым. По ее мнению, крайне циничным выглядит указанный дисциплинарный проступок именно потому, что в качестве «инструмента» для достижения адвокатом его целей по выплате вознаграждения за оказанную юридическую помощь послужили сведения, ставшие известными адвокату при оказании юридической помощи, то есть сведения, составляющие адвокатскую тайну.
«Адвокатское сообщество прилагает немалые усилия для того, чтобы отстоять адвокатскую тайну как незыблемое право, обеспечивающее иммунитет доверителей, гарантируемый Конституцией РФ. Здесь же сам адвокат готов нарушить профессиональную тайну, не только порождая недоверие к нему как независимому профессиональному советнику по правовым вопросам и к адвокатуре в целом, но и нанося тем самым непоправимый вред самому профессиональному сообществу адвокатов», – поделилась мнением Светлана Тарасюк.
Адвокат АПМО Виктор Погудин обратил внимание на недопустимость самого факта угрозы со стороны адвоката о намерении распространить информацию, составляющую адвокатскую тайну. Он находит актуальной поставленную в решении проблему смещения допустимых границ при взаимодействии доверителя и адвоката. «В силу фидуциарной природы отношений между сторонами они нередко могут перейти за рамки, предусмотренные деловым оборотом. Как видно из решения, адвокат П., вероятно, не смог справиться с эмоциями и проявил неосторожность, которая выразилась в угрозах доверителю. Замечу, что для урегулирования подобных споров предусмотрена официальная процедура взыскания задолженности, которая могла бы быть успешно применена в данной ситуации, при условии соблюдения требований закона в части ведения финансовой деятельности адвокатом и адвокатским образованием», – прокомментировал эксперт.
Также он отметил, что из изложенных обстоятельств возможно сделать вывод о том, что финансовая дисциплина при выполнении поручения в полном объеме не соблюдалась. Хотя такие нарушения имеют место быть, адвокат считает, что соблюдение требований закона и адвокатского сообщества вполне могло предотвратить негативные последствия разбирательства. «Решение при изложенных в нем обстоятельствах нахожу мягким, при этом справедливым, так как Советом палаты приняты во внимание все обстоятельства, в том числе что угрозы П. реализованы не были, адвокатская тайна последним нарушена не была, а переписка по электронной почте считается конфиденциальной», – подытожил Виктор Погудин.
Адвокат КА Челябинской области «Стратегия» Денис Панов считает, что рассматриваемое решение подтвердило очевидное: как бы ни развивались отношения между адвокатом и доверителем, адвокат не вправе опускаться до оскорблений и угроз. «Думаю, что в профессиональной деятельности каждого адвоката время от времени, нечасто, но возникают спорные вопросы взаимоотношений с доверителями. Это связано и с конфликтом интересов доверителя и адвоката (доверителей интересует определенный результат, а адвокат не вправе его гарантировать), и с обстоятельствами оказания юридической помощи: адвокат оказывает помощь в условиях конфликта доверителя с другими лицами, вызывающего неожиданные и бурные эмоциональные реакции доверителей. Надо уметь предвидеть и предотвращать конфликтные ситуации. А в тех случаях, когда это невозможно, – вести себя достойно», – убежден Денис Панов.
Анжела Арстанова
Источник: Адвокатская газета.