15 июня 2018
http://www.ng.ru/politics/2018-06-14/1_7244_advocats.html
14.06.2018
У адвокатов "снимают пальчики"
Защитников вопреки закону не допускают в СИЗО под разными предлогами
Екатерина Трифонова
Корреспондент отдела политики "Независимой газеты"
Проход адвокатов в следственные изоляторы (СИЗО) без дозволения следователей, по информации «НГ», по-прежнему затруднен. При этом в региональных управлениях Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН), очевидно, знают о новых нормах Уголовно-процессуального кодекса (УПК), запрещающих требовать какие-либо разрешительные бумаги. А иначе защитники не жаловались бы на разнообразные уловки. Например, уже были случаи, когда под предлогом соблюдения мер безопасности адвокатам предлагали сдать отпечатки пальцев.
Кроме того, что продолжается игнорирование недавних поправок в УПК, которыми запрещено требовать у защитников дополнительные документы помимо удостоверения и ордера на ведение дела, появляются, например, и новые правила внутреннего распорядка.
В Кировской и Иркутской областях от адвокатов уже требовали сдавать отпечатки пальцев. Мол, подследственный может выйти на свободу, прикинувшись адвокатом, пока последний играет роль самого арестанта.
«Откажешься сдавать – не пустят в изолятор. Многим пришлось пойти на это унижение. А те, кто отказался, не попали к клиентам – и ни в одной инстанции так и не сумели оспорить эти действия», – сообщили защитники из этих регионов.
В ряде других регионов адвокатов перед СИЗО вообще обыскивают – и любая вещь, если она покажется дежурному подозрительной, может послужить основанием для отказа в свидании.
Ранее Конституционный суд в своем постановлении указал, что недопуск адвоката в СИЗО должен быть мотивирован и не ограничиваться ссылкой на отсутствие некой бумаги. Руководство ФСИН признало практику «искусственных недопусков», потребовав от сотрудников подобные случаи исключить. При этом большинство попыток оспорить действия ФСИН заканчиваются тем, что суд устанавливает: защитники не предоставили достаточных доказательств или даже вовсе не смогли подтвердить своего пребывания в СИЗО в конкретный день.
Адвокат Даниил Берман сообщил «НГ»: «Например, в последний раз я два часа простоял на проходной. Столько времени у меня заняли препирательства с тюремщиками, которые под разными предлогами не хотели пускать меня к подзащитному». Он подтвердил, что практически при каждом визите у адвокатов все равно требуют разрешение следователя. По его словам, все эти уловки часто приводят к тому, что подследственному успевают назначить так называемого «карманного» адвоката.
Берман указал и на другие случаи «форменного издевательства», когда, скажем, в ходе досмотра могут временно изъять документы по делу, хотя они составляют адвокатскую тайну. Он считает, что надо совершенствовать законодательные механизмы вступления адвоката в дело, причем не только по уголовным, но и по административным делам. Ведь нередко граждан задерживают по подозрению в совершении правонарушения – и пока защитника удерживают на входе, на человека оказывается давление, чтобы он сознался.
Адвокат Евгений Забуга рассказал о такой ситуации: адвоката нанимают родственники, а сотрудники СИЗО ссылаются на якобы существующее заявление подследственного об отказе от конкретного защитника либо от защиты вообще. «В таком случае адвокатам и родственникам лиц, содержащихся под стражей, остается только догадываться, что происходит с этим человеком», – пояснил он «НГ». «Практика подобных «заочных отказов» от адвокатов получила распространение на всей территории страны», – подчеркнул Забуга. Так что необходимо добиваться появления в правилах внутреннего распорядка СИЗО нормы об «обязанности администрации учреждения в любом случае обеспечивать доступ адвоката к подзащитному».
По словам адвоката Александра Редькина, спорить с сотрудниками СИЗО бесполезно – они закрывают окошко приема документов, предлагая обращаться к начальству. И действительно, все это не инициатива самих дежурных. «В одном из столичных СИЗО я видел, как следователь ругался на его сотрудника за то, что тот допустил адвоката к подследственному без его разрешения, обещая направить представление его руководству», – рассказал Редькин.
После передачи дела в суд в некоторых изоляторах требуют и разрешения от последнего, несмотря на то что адвокат уже участвует в деле как защитник, что мотивируется сменой стадии процесса. Виной тому неурегулированность норм законов, в которых прописаны полномочия защитника. И действительно, не каждый адвокат является защитником в уголовном деле, согласился Редькин, отметив, что «таковым адвокат как раз и становится после заключения соглашения и предъявления ордера и удостоверения следователю или суду». Сейчас же жонглирование словами «защитник» и «адвокат» и порождает злоупотребления.
«Решить эту проблему можно лишь через изменение упомянутых норм. Надо определить, что именно адвокат, а не защитник, имеет право на свидание с содержащимся под стражей подозреваемым или обвиняемым. Также тем, кто привлекается к уголовной ответственности, часто необходим адвокат-представитель и в гражданском, арбитражном и административном судопроизводствах. Этот вопрос вообще никак не определен в УПК», – подчеркнул собеседник «НГ».
14.06.2018
У адвокатов "снимают пальчики"
Защитников вопреки закону не допускают в СИЗО под разными предлогами
Екатерина Трифонова
Корреспондент отдела политики "Независимой газеты"
Проход адвокатов в следственные изоляторы (СИЗО) без дозволения следователей, по информации «НГ», по-прежнему затруднен. При этом в региональных управлениях Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН), очевидно, знают о новых нормах Уголовно-процессуального кодекса (УПК), запрещающих требовать какие-либо разрешительные бумаги. А иначе защитники не жаловались бы на разнообразные уловки. Например, уже были случаи, когда под предлогом соблюдения мер безопасности адвокатам предлагали сдать отпечатки пальцев.
Кроме того, что продолжается игнорирование недавних поправок в УПК, которыми запрещено требовать у защитников дополнительные документы помимо удостоверения и ордера на ведение дела, появляются, например, и новые правила внутреннего распорядка.
В Кировской и Иркутской областях от адвокатов уже требовали сдавать отпечатки пальцев. Мол, подследственный может выйти на свободу, прикинувшись адвокатом, пока последний играет роль самого арестанта.
«Откажешься сдавать – не пустят в изолятор. Многим пришлось пойти на это унижение. А те, кто отказался, не попали к клиентам – и ни в одной инстанции так и не сумели оспорить эти действия», – сообщили защитники из этих регионов.
В ряде других регионов адвокатов перед СИЗО вообще обыскивают – и любая вещь, если она покажется дежурному подозрительной, может послужить основанием для отказа в свидании.
Ранее Конституционный суд в своем постановлении указал, что недопуск адвоката в СИЗО должен быть мотивирован и не ограничиваться ссылкой на отсутствие некой бумаги. Руководство ФСИН признало практику «искусственных недопусков», потребовав от сотрудников подобные случаи исключить. При этом большинство попыток оспорить действия ФСИН заканчиваются тем, что суд устанавливает: защитники не предоставили достаточных доказательств или даже вовсе не смогли подтвердить своего пребывания в СИЗО в конкретный день.
Адвокат Даниил Берман сообщил «НГ»: «Например, в последний раз я два часа простоял на проходной. Столько времени у меня заняли препирательства с тюремщиками, которые под разными предлогами не хотели пускать меня к подзащитному». Он подтвердил, что практически при каждом визите у адвокатов все равно требуют разрешение следователя. По его словам, все эти уловки часто приводят к тому, что подследственному успевают назначить так называемого «карманного» адвоката.
Берман указал и на другие случаи «форменного издевательства», когда, скажем, в ходе досмотра могут временно изъять документы по делу, хотя они составляют адвокатскую тайну. Он считает, что надо совершенствовать законодательные механизмы вступления адвоката в дело, причем не только по уголовным, но и по административным делам. Ведь нередко граждан задерживают по подозрению в совершении правонарушения – и пока защитника удерживают на входе, на человека оказывается давление, чтобы он сознался.
Адвокат Евгений Забуга рассказал о такой ситуации: адвоката нанимают родственники, а сотрудники СИЗО ссылаются на якобы существующее заявление подследственного об отказе от конкретного защитника либо от защиты вообще. «В таком случае адвокатам и родственникам лиц, содержащихся под стражей, остается только догадываться, что происходит с этим человеком», – пояснил он «НГ». «Практика подобных «заочных отказов» от адвокатов получила распространение на всей территории страны», – подчеркнул Забуга. Так что необходимо добиваться появления в правилах внутреннего распорядка СИЗО нормы об «обязанности администрации учреждения в любом случае обеспечивать доступ адвоката к подзащитному».
По словам адвоката Александра Редькина, спорить с сотрудниками СИЗО бесполезно – они закрывают окошко приема документов, предлагая обращаться к начальству. И действительно, все это не инициатива самих дежурных. «В одном из столичных СИЗО я видел, как следователь ругался на его сотрудника за то, что тот допустил адвоката к подследственному без его разрешения, обещая направить представление его руководству», – рассказал Редькин.
После передачи дела в суд в некоторых изоляторах требуют и разрешения от последнего, несмотря на то что адвокат уже участвует в деле как защитник, что мотивируется сменой стадии процесса. Виной тому неурегулированность норм законов, в которых прописаны полномочия защитника. И действительно, не каждый адвокат является защитником в уголовном деле, согласился Редькин, отметив, что «таковым адвокат как раз и становится после заключения соглашения и предъявления ордера и удостоверения следователю или суду». Сейчас же жонглирование словами «защитник» и «адвокат» и порождает злоупотребления.
«Решить эту проблему можно лишь через изменение упомянутых норм. Надо определить, что именно адвокат, а не защитник, имеет право на свидание с содержащимся под стражей подозреваемым или обвиняемым. Также тем, кто привлекается к уголовной ответственности, часто необходим адвокат-представитель и в гражданском, арбитражном и административном судопроизводствах. Этот вопрос вообще никак не определен в УПК», – подчеркнул собеседник «НГ».