Конституционная дезориентация

Конституционная дезориентация
12 ноября 2018

5b98bcb4d3623_8.jpgКонституционный Суд РФ, не проводя слушаний, вынес Постановление №39-П от 9 ноября 2018 года, которым признал не противоречащим Конституции РФ изменение территориальной подсудности уголовного дела решением Верховного Суда РФ в связи с «возможностью влияния обвиняемого на деятельность государственных и общественных институтов» того региона, которому дело подсудно в силу закона. Действующий уголовно-процессуальный закон такого основания изменения подсудности не предусматривает. При этом рассмотрение дела незаконным составом суда всегда являлось и является сейчас безусловным основанием отмены приговора.

Это, конечно, очень странное решение, хотя, с другой стороны, оно вполне в духе времени. Приведённые в нём правовые аргументы, на мой взгляд, приводят к прямо противоположному выводу – о неконституционности изменения территориальной подсудности уголовного дела по такому основанию, как «возможность обвиняемого влиять на деятельность государственных и общественных институтов». Причём говорится даже не о доказанном влиянии (тем более - о незаконном, в том числе, связанном с угрозой чьей-либо жизни и здоровью), а лишь о самой возможности какого-то влияния.

Апеллирование к общественности и, следовательно, влияние на общественное мнение является неотъемлемым правом конституционного уровня любого лица, в том числе, и привлеченного к уголовной ответственности. Это прямо следует из ст​атьи​ 29 Конституции ​России ​и ст​атьи​ 10 Европейской Конвенции​ по защите прав человека и основных свобод​.​ Ограничено это право, согласно статье 55 Конституции России, может быть только федеральным законом, и только для защиты ценностей высшего порядка, чего в данном случае явно не наблюдается.​

Однако КС РФ, действуя явно в угоду публичным интересам, поставил это право под сомнение, а заодно и подчинил публичным интересам конституционное ​и международное признанное​ право каждого на рассмотрение его дела судом, созданным и действующим в соответствии с законом. 

​Не постеснялся КС РФ и прямо дезавуировать свою собственную позицию ​по этому же вопросу ​двадцатилетней давности, согласно которой для принятия индивидуального решения об изменении территориальной подсудности уголовного дела необходима не только состязательная процедура, но и чёткие правовые критерии. Таких критериев применительно к рассматриваемому случаю, очевидно, нет. Это подтверждают и доводы, приведённые КС в поддержку своего нынешнего вывода, которые весьма затруднительно назвать правовыми. Скорее, они относятся к категории социально-политических, при этом сами по себе вызывают недоумение. 

Р​азве не сам судья, обладающий в силу своего статуса всеми необходимыми гарантиями, должен быть​ прежде всего​ озабочен своей беспристрастностью​, отвечать за неё​ и неукоснительно блюсти её, в том числе, и вопреки общественному мнению и какому-либо влиянию? А в случае любых сомнений в собственной беспристрастности разве не обязан он устраниться из дела? Представляется, что аргументация КС РФ в этой части продиктована не столько заботой о судьях, сколько недостатком доверия к ним, что само по себе крайне прискорбно. Это же относится и к другим «государственным институтам», в том числе и тем​ всемогущим​, которые обязаны охранять и обеспечивать законность и прозрачность действий органов власти и управления.

И уж совсем никуда не годится обоснование ограничения конституционного права на беспристрастный и законный суд соображениями процессуальной экономии. 
Что же касается имеющихся законных возможностей обеспечить безопасное рассмотрение дела, то практика проведения выездных судебных разбирательств суда, которому дело подсудно в силу закона, на территории другого субъекта Федерации известна и при наличии оснований вполне оправдана.



Поделиться в социальных сетях

Хотите получать сообщения обо всех важных
новостях и событиях на нашем сайте?